Афонский монах: старческое служение в России

Статья была опубликована в журнале «Монастырский вестник» №10, 2015г. (здесь её сокращённый вариант) и на сайте Синодального отдела по монастырям и монашеству РПЦ, дек. 2017г.

Надежда Шелепова

Афонский монах: старческое служение в России

«Монах – это свет, маяк на скале».

Преподобный Паисий Святогорец

Вехи жизни

Архимандрит Ипполит родился в многодетной сельской семье под Курском в 1928 году. Его монашеская жизнь началась в Глинской пустыни, в которой жили великие старцы. Один из них, отец Андроник (Лукаш), предсказал послушнику старческое служение. Монашеский постриг был совершён в 1959 году в Псково-Печерском монастыре. В 1966 году отец Ипполит, в числе пяти монахов этой обители, был направлен на Афон в помощь вымирающему Свято-Пантелеимонову монастырю и вернулся через семнадцать лет. Это была первая поддержка русского монастыря после нескольких десятилетий разрыва связей России со столицей монашества. Батюшка нес послушание казначея, эконома, представлял Свято-Пантелеимонов монастырь в Священном Киноте Афона. Отец Ипполит рассказывал мне, что жил в келье тогда еще не прославленного старца Силуана, молился ему и получал помощь.

Из афонских монахов особо близким отцу Ипполиту был старец Арсений Пещерник, сотаинник Иосифа Исихаста. Батюшка говорил, что они исповедовались друг другу. Старец Арсений со своим братством сначала жил в русской обители Белозерка, затем в монастыре Дионисиат. В эти монастыри отец Ипполит приходил к старцу Арсению.

Фотографии афонского периода жизни старца

.

Справа налево: иеромонах Ипполит, Представительство в Священном Киноте.

иеромонах Досифей (Сороченков), Антипросоп иеромонах Ипполит сидит

схиархимандрит Илиан (Сорокин), третий справа.

иеромонах Авель (Македонов).

На фото: братство старца Арсения Исихаста в период 1967-1979, старец сидит в середине ряда.

Н а фото: русская обитель Белозерка.

Иконостас в Белозерке.

На фото: монастырь Дионисиат, в котором братство старца Арсения Пещерника подвизалось с 1979 года. Здесь старец был похоронен в 1983году - вскоре после возвращения отца Ипполита в Россию.

Преп. Паисий Святогорец писал: «Дело монаха – стать сосудом Святаго Духа. Он должен сделать своё сердце чутким. Всё делание монаха есть любовь, в свой путь он должен выходить из любви к Богу, которая заключает в себе и любовь к ближнему. Монах размышляет о несчастье человечества, его сердце уязвляется болью, и он непрестанно сердечно молится о мире. Так монах милует мир молитвой». Все эти устремления и цели, о которых говорил старец Паисий, отец Ипполит воплотил у себя на родине по возвращении.

Когда в 1990-е годы началось возрождение духовной жизни в России, русские насельники с Афона, промыслом Божиим, стали возвращаться и восстанавливать обители. Сомолитвенник отца Ипполита, бывший игумен Свято-Пантелеимонова монастыря архимандрит Авель (Македонов) возродил Иоанно-Богословский монастырь под Рязанью. Архимандрит Иероним (Шурыгин) стал наместником Алатырского Свято-Троицкого монастыря в Чувашии. Схиигумен Илий (Ноздрин) восстанавливал Оптину пустынь. Отец Ипполит принадлежит к этому славному поколению бывших афонских монахов, участвовавших в возрождении России, однако его духовный опыт уникален.

Рыльский Свято-Николаевский монастырь

В 1991 году архимандрит Ипполит был назначен настоятелем Свято-Николаевского монастыря Курской епархии, лежавшего в руинах. Как только была восстановлена одна из монастырских церквей, обитель понесла вместе с настоятелем особый крест.

Батюшка имел редкий дар любви Христовой. Господь направлял к нему в монастырь тех Своих чад, которые находились в крайне тягостном положении: освободившиеся заключенные, наркоманы, алкоголики, обездоленные, отчаявшиеся от горя, надломленные, опустившиеся на дно люди. В обитель стекались скорбь и тяжкие страдания возрождающейся России. Старец постоянно принимал народ: монастырь был похож на большой странноприимный дом. Впервые приехавшую женщину, явно страдавшую алкоголизмом, батюшка встретил, как евангельский отец блудного сына. Она упала ему в ноги, он гладил ее по голове, стал бережно поднимать, обращаясь по имени: «…Ты приехала домой, ни шагу из монастыря без моего благословения». Приезжали колдуны и практикующие экстрасенсы, настоятель оставлял их в монастыре на покаяние. Батюшка всем сочувствовал: «Кто-то сам пал, кто-то за грехи рода страдал, кто-то в сети попал, а когда очнулись – опомнились». Молитвенная сила отца Ипполита предполагала духовное напряжение самого человека. Людям необходимо было время и место укрыться в крепости, сдерживающей вражий натиск, чтобы исцелиться, укрепиться в вере, подготовиться к новой жизни.

В Свято-Николаевском монастыре остро ощущалась реальность не просто духовной брани, а ожесточенной и упорной битвы. Батюшка так и говорил, что здесь сила на силу идет. На войне как на войне: есть главнокомандующий, его штаб, бойцы-новобранцы, мощная техника, раненые, искалеченные, дезертиры, полевая кухня, труженики тыла. И, как полагается на Руси, – Силы Небесные в помощь! Под непрерывным обстрелом старец проводил невероятные военные операции. Он подхватывал летящих в бездну, вырывал из вражьего плена гибнущие души, возвращал их к жизни, силой молитвы менял душевный строй человека. Монастырь был духовной лечебницей.

За всем этим морем страданий старец видел главного врага – сатану, мучающего и расхищающего стадо Христово. Он использовал одно из мощных средств защиты, данное Церкви – молебны о недужных. Батюшка называл их «вычитами», рекомендовал их всем, от всех немощей: «Все сейчас духовно больны». На молебнах было видно, кто стоит за грехами и с кем мы ведём борьбу. Отец Ипполит обладал редким даром – изгонять нечистую силу, воздействие его молитв было сильнейшим. Батюшка утверждал, что для духовной борьбы также важно, чтобы в монастырях непременно читалась Неусыпаемая Псалтирь. «Идет священная война», – говорил старец.

На фото: молебен о недужных.

В обитель приезжало множество паломников. Помню, когда батюшка был в отъезде, нам разрешили в храме спать на полу, на коврах, матрасах – церковь была почти заполнена. В полночь – просящий голос: «Братья и сестры, приехал «Икарус» из Белгорода, люди просятся переночевать. Подвиньтесь, кто может». Утром все мы, и только что подъехавшие паломники – в ожидании старца, готовые обрушить на него груз своих тягот.

Кроме наплыва мирского люда, батюшка получал письма по несколько десятков в день и откликался на них молитвой. Сейчас опубликована часть из них, и становится ясно: отец Ипполит был погружен в самую бездну народной скорби. Порой люди, которых батюшка оставлял пожить в обители, были не способны к работе, тогда он благословлял их кормить птичек, стеречь стог, и при этом постепенно улучшалось их духовное состояние.

Было создано пять скитов, которые отец Ипполит считал филиалами Свято-Николаевской обители. По его благословению на новых местах основывались монастыри. Его любил православный народ Кавказа, называя апостолом Алании и Северного Кавказа. О духовной связи отца Ипполита и народа Алании снят фильм «Старец».

Отец Ипполит в полном смысле подражал Христу, Который ел и пил с грешниками: трапезная была единой для монахов, послушников, трудников и паломников. Он говорил: «Здесь вы любовь кушаете, а не картошечку». Действительно, в монастырский быт было вложено много заботы и трудов. Трапезная оставалась открытой для всех с утра до позднего вечера. Монастырь помогал людям, которые влачили в то время полунищенское существование. Такая щедрость не от излишеств – это была жертва. Деньги на восстановление собирали с миру по нитке; в провинции 1990-х годов это было непростым делом.

Удивительно благодатной была атмосфера монастыря. Кругом развалины, неустроенность – а ощущение такое, что «Христос посреди нас». Весь этот скорбящий люд перевязывал друг другу раны. Известно, что, где преизобилует благодать, там усиливаются козни дьявола. Был случай: одна трудница не выдержала вражьего давления и решила покончить жизнь самоубийством на мосту близ монастыря. Подошла, осмотрелась кругом – никого нет. Только приготовилась броситься в воду, как ее кто-то окликнул, оглянулась и увидела знакомого трудника, бывшего тоже в тягостном состоянии. Он отрезвил ее вопросом: «Почему ты Ему не веришь?» – и силой увел с этого места. Другой паломник, приехав в обитель, с ходу стал спрашивать: «Где здесь можно повеситься?» Получил проясняющий ответ: «А вы у старца спросите, как он благословит, так и сделайте». Своими духовными очами батюшка видел всё, что происходит в монастыре. Заповеданные нам страннолюбие и жертвенность были особыми дарами отца Ипполита и создаваемой им обители.

Духовный облик старца

Господь наделил отца Ипполита дивными дарами для старческого служения. Преподобный Паисий Святогорец в описаниях подвижников Афона отобразил их добродетели и духовное совершенство. При чтении его трудов возникает мысль, что всё это и о нашем отце Ипполите. Старец Паисий говорил, что «человек духовный – весь одно большое сострадание. Он ставит себя на место человека, находящегося в трудном положении и сострадает ему самым естественным образом, утешает. Любовь – это значит выслушать с состраданием чужую боль. Любовь – это сострадательный взгляд и слово, сказанное человеку в тяжёлую минуту. Любить – значит разделить его горе, упокоить в трудностях. Любить – это принять от него грубое слово». Сказанное преподобным Паисием является описанием отношения отца Ипполита к своей пастве: терпел, сострадал, утешал. Батюшка говорил, что когда душу рвешь за ближнего своего, когда сердце рвешь, то это твоя херувимская песнь; служа ближнему, послужишь Церкви. Учил, что молитва должна совершаться с болью, она должна быть растворена слезами, страдалец глаза в глаза говорит с Богом, он просит за тех, о ком болит сердце. Батюшка советовал: «Не говори языком – говори сердцем, тогда тебя услышат». Часто напоминал, что следовать за Христом – значит идти по Его окровавленным следам: мы должны подражать Христу, призваны пройти Его путём через Крест, через Голгофу.

Батюшка имел дар утешения. Горечь жизни он претворял в дух надежды и воодушевления. Его слова были кратки, но в них чувствовалась убедительная, несомненная правда. Вдруг намечался выход, снимался гнет безысходности – и возникала радость. Помню, как в трапезной после обеда трудница подошла к батюшке и упала в ноги; было видно, что он – ее последняя надежда. Во всем батюшкином облике появилось сострадание: в выражении лица, в том, как он стал помогать ей подняться. Они стояли лицом к лицу и он что-то говорил ей, убедительное, утешительное, от сердца к сердцу. Обычно после трапезы многие подходили к батюшке, но тут все стали выходить из трапезной, понимая, что там происходит нечто сокровенное, при котором никто не должен присутствовать.

Старец Паисий Святогорец отмечал, что если душой болеть и беспокоиться о других, то весь мир видно, как на рентгене, появляется «духовный телевизор». Для батюшкиной прозорливости не было преград в пространстве и времени. Можно было сказать несколько слов – и он сразу понимал положение, в чем трудность, и произносил свое веское слово. А иногда достаточно просто подойти – и ответ у него был готов. Он видел по своему «духовному телевизору» то, что происходит с чадами, находящимися далеко от него, молитвенно откликался на события, сложности их жизни – ведь любовь упраздняет расстояния. Молитвам таких подвижников внимает Бог и наполняет нашу жизнь милостью и чудесами.

По молитвам отца Ипполита выздоравливали страдающие от бесплодия, параличей, онкологии, эпилепсии, наркомании, алкоголизма и других болезней. Были случаи, когда паломники видели старца в лучах Фаворского света. Есть свидетельства, что батюшка затворял «небесные хляби». Он был удостоен посещения Божией Матери. Рассказывал, что на Богородичные праздники Она является в золотистом сиянии.

Конечно, пройдя афонскую школу, отец Ипполит хотел возродить Николаевскую обитель в духе святоотеческих традиций. Но, как он говорил, получилось «немного тюрьмы, немного больницы, немного монастыря». Батюшке предлагали очистить монастырь от посторонних, но куда же он мог отправить стадо, порученное ему Богом, – ведь все были его паствой. Он говорил, что если разогнать этот падший люд, «наступит крах». Наплыв народа воспринимался старцем как крест, он смирялся перед обстоятельствами, в которых видел Божию волю. Батюшка утверждал, что настоящим настоятелем является не он, а свт. Николай Чудотворец, который присылает в монастырь людей, он же и управляет обителью: «Владыка сам разберется».

Архимандрит Ипполит был во всём подобен древним аскетам, простецам, подвижникам – та же редкая расположенность к жертвенности, презрение материального ради любви. Батюшка не отвлекался от самых важных монашеских дел, хотя его игуменская келья долгое время была с дырявой крышей, без стекол в окнах. Шутил, что не хочет мешать ангелам: «Да у меня тут ангелы летают». Страждущий народ, попечение о сохранении Христова стада, молитва, подъем духовной жизни – вот главные заботы старца. Он считал, что есть одна церковь в Николаевской обители, и пока достаточно. Необходимо жить подвижническим духом: без монашеского делания никакой устав монастырь не спасет. Заповедь «Ищите же прежде Царствия Божия и правды Его» должна быть определяющей, а внешнее благоустройство лишь способствует главной цели. Батюшку не коснулся соблазн начального периода монастырской жизни – поглощенность внешним попечением, при котором обитель превращается в колхоз, а успех определяется количеством восстановленных объектов. Логика этого искушения проста: сначала восстановление, а потом – духовный подвиг. Жизнь опровергла эту лукавую последовательность: «потом» порой не наступало. Восстановили стены, храмы, но поскольку упущено фундаментальное, должное духовное делание, пошел отток монашествующих, которые вложили немало сил в это благолепие и убранство.

Когда старца спрашивали о глобальном, о судьбах России, он говорил о двух тенденциях. Весь мир идёт к концу, но в этом неизбежном ходе открыто и противоположное направление: созидательное, в котором «всё только начинается». Батюшка очень любил свою распятую Отчизну, с радостью благословлял и малые дела во имя ее возрождения. На Афоне он остро чувствовал свою неотделимость от родины. Батюшка вспоминал, что там тосковал по России, выйдя на берег моря, печально смотрел в ее сторону, молился, плакал и пел русские песни. Иногда в речи он использовал простонародные слова («нехай», «подмогни», «дюже», «ходить в церкву»), знал наизусть много стихов, любил добрую шутку. Когда ему жаловались, что «не выдержу и умру», отвечал по-афонски: «Торжественно похороним». Так шутил отец Паисий Святогорец.

Кончина старца

Никто не хотел верить, что отец Ипполит так быстро нас покинет, хотя он задолго об этом предупреждал и уже прощался с чадами. Несмотря на болезни, выглядел вполне жизнеспособным. Последние две недели жизни для старца были мучительны: случился инсульт, паралич, он впал в кому. В его келье мироточила и кровоточила икона Спаса Нерукотворного. Когда к умирающему подошел верный собрат монах и разрыдался, батюшка приподнял руку в благословении. Даже в таком тяжелом состоянии он откликнулся на скорбь. Хоронили отца Ипполита на зимнего Николу. Господь утешил собравшихся: накануне похорон вокруг луны сияла кольцевая радуга, в сам день погребения радуга окружала солнце, а на 9-й день после поминальной панихиды замироточил деревянный надгробный крест старца.

Сейчас собран большой материал воспоминаний и свидетельств о чудесной помощи старца. Они, как штрихи, воссоздают образ монаха, достигшего высшей степени совершенства. Важно напоминать о трудах и подвигах, которые подъемлют дерзновенные монахи, чтобы приблизиться к Богу; нам в помощь и назидание: отец Ипполит – «маяк на скале».